Даже на ее небесно-голубой взор набежали грозовые тучи негодования.

Ну если так…

— Хорошо. — окончательно решился принц. — Я все расскажу. Но давайте сперва вернемся в лагерь. Помогите донести Малема. Только осторожно. У него с рукой что-то. — и направился к лежавшему без чувств эльфу.

Спустя пару мгновений, к нему присоединился Гвойнан. Может дварф, живущий среди людей, и не такое уж редкое явление, но наверняка он лучше других понимал мотивы Ника. Вернее думал, что понимал.

Остальные же стояли, не двигаясь.

— Да вы чего, народ? — наконец не выдержал Тавр. — Это все те же Никанор и Малеммил. Будь они демонами, сожрали бы нас еще на тренировках Коупа, упокой Ниметис его душу. Разве важно эльфы они, люди, или… как их там… шинкацу что ли? Мы же уже столько дерьма вместе навернули! К тому же… — он с опаской раздвинул кусты малины и посмотрел на перекопанный нежитью участок леса, — давайте-ка пока уберемся подальше от этой дряни. Не по себе мне здесь. Как вылезет еще…

Шумно выдохнув, Ангс помог Нику взять Малема за плечи, Гвойнан же приподнял ноги, и втроем они понесли его по тропинке прочь от зарывшейся обратно в землю твари. Неподалеку шагала Ванесса, время от времени бросая на принца сердитые взгляды, но не в ее характере было долго злиться, и вскоре кендер уже вновь сменила гнев на милость. Тавр же поддерживал Юлу — волшебница явно достигла своего предела в использовании магии.

Вернувшись в лагерь, бывший охотник взялся разводить костер и готовить еду, а Никаниэль, утолив жажду, предпринял безуспешную попытку привести в чувство Малема. Тот никак не реагировал, но дыхание, вроде, выровнялось. Значит придется оставить пока как есть. Волей Лаода все будет в порядке.

И, не имея больше причин тянуть время дальше, принц принялся рассказывать придуманную еще для Малеммила легенду.

Все, включая Ванессу, с интересом слушали историю о молодом бастарде, вероломно убитой невесте и вынужденном бегстве из Эльфхейма. Не забыл Ник упомянуть и о посланными за ним в погоню убийцами.

Ангс предположил, что именно они и настигли их возле стен Шадинала, и Никаниэль не стал спорить, хотя сам не до конца был уверен в этой версии. Ведь к тому моменту он надежно замаскировался и тщательно путал следы. Как можно отыскать неотличимого от человека Ника на огромной территории людских королевств?

Так что раз уж его выходка возле дерева висельников наградила его званием Героя Лаода, а не меткой повелителя смерти, то сам он склонялся к мысли, что это все-таки напали люди Триниада. Или кто-то им нанятый. Хотя Малем же говорил, что среди них были эльфы и полуорк. Тогда может Имбос…

Под конец Никаниэль даже поведал, что не в пустую шатается по бывшей Лионтии, а занят поиском некроманта, способного воскресить его возлюбленную. (Да-да, полностью. Нет, не зомби. Да, они могут.) В конец концов, раз уж начал раскрывать карты, то нет смысла продолжать играть в закрытую.

Услышавшая эту новость, Юла, которая по мере повествования даже слегка воспрянула, вновь опустила голову, хотя и продолжала смотреть на Ника неоднозначным взглядом.

Тавр с Гвойнаном поморщились, словно кто-то наступил им на больную мозоль. Они явно не были в восторге от идеи возможного общения с адептом запретной магии. Однако и резко против тоже не высказались.

Ангса, похоже, эта часть вообще не волновала, а вот Ванесса распустила уши и ловила каждое слово, будто первый подснежник — солнечные лучи. Она была очарована историей ничуть не меньше, чем некогда Мадам Люссоль, и явно радовалась тому, что покинула Тику вместе с Ником. И заодно предвкушала новые, еще более захватывающие приключения.

— Так что если теперь вы решите вернуться к Мейсису… — добавил в заключении Никаниэль и сделал паузу, обводя взглядом соратников.

— Да иди ты к кфхану, Ник. — махнул рукой Тавр, помешивая булькавшую в котле пищу. — Причем вместе с Мейсисом. Прости, Юла. А сразу не мог рассказать?

— Когда сразу? — устало уточнил принц. — На первом построении Коупа? «Привет, я эльф, меня хотят убить, ищу некроманта, любимый цвет зеленый». Так что ли?

Тавр вновь махнул рукой и сосредоточился на готовке. Никаниэль принюхался — пахло чем-то вкусным. Горячка боя уже успела отступить, и физиологические потребности вновь вышли на первый план, заставляя желудок петь оду овощному рагу, а слюни литься неудержимым потоком.

— Нет, погоди. — все никак не унимался Ангс. — Если вы оба эльфы… Юла, а ты знала?

— Только про Ника. — честно ответила волшебница. — А что и Малем тоже… Никогда бы не подумала. Не похож он.

— Кстати на счет «похож». — спохватился мужчина. — Уши-то у тебя обычные.

— Это они сейчас обычные. — встряла Ванесса, не дав ответить Никаниниэлю. — А до этого были необычные. Вернее сперва были обычные, но обычные для необычных, а после стали обычными для обычных. Но с изюминкой. А уже потом обычно-необычными и теперь необычно-обычными.

— Особая эльфийская магия. — пояснила Юлланай более доступным языком.

Под этот незамутненный поток мыслей к Нику подошел Гвойнан и жестом попросил дать ему Люминистилл. Похоже информация о том, что его владелец является эльфом, натолкнула коренастого бородача на какие-то новые мысли.

Никаниэль немного поколебался, но все-таки отстегнул ножны и протянул дварфу. В конце концов, тот заслужил доверие и ни раз это подтвердил. Не убежит же он?

— А лет-то вам тогда сколько? — выпалил неугомонный Ангс. Похоже он решил за раз закрыть все белые пятна в знаниях о спутниках. — Один мой кузен как-то хвастался, что спал с эльфийкой. И той, мол, было под три тысячи. А выглядела она, дай Лаод, на пятнадцать.

— Морду набей своему кузену, как увидишь. — прохрипел, пришедший в себя Малеммил. — Мы столько не живем. Мне с Ником чуть больше века.

Тавр у котла даже закашлялся:

— А мы его парнем называли…

Никаниэль поспешил к Малему, а Юла тем временем объяснила, что по эльфийским меркам это совсем не много. Для расы созданий способных разменять тысячелетие, век — как для людей лет шесть-семь. По степени восприятия, естественно. И в Волшебных Лесах они, скорей всего, действительно считались едва повзрослевшими мужчинами.

— Ты как? — спросил Ник, опустившись на колено.

— Жопой об косяк. — съязвил Малем, пытаясь сесть, но оперся на поврежденную руку и, сцепив зубы от боли, рухнул обратно. — Эта срань меня жевала что ли? Все тело как из-под лавины.

— Ага. Жевала. — скалясь, соврал вставший рядом Ангс. — Но выплюнула. Сказала невкусный.

— Это она не распробовала просто. — буркнул Малеммил, поморщившись. — Ник, принеси мне… Кфхан, тащи всю сумку. Дольше объяснять буду.

Встав на ноги, Никаниэль обернулся и, похолодев, замер.

— А где Гвойнан?

Глава 7

— Да здесь я, здесь. — пробормотал Гвойнан, вылезая из фургона. — О таком оружии заботиться надо. Не то подведет в самый неподходящий момент. Точно тебе говорю.

На ходу протирая Люминистилл пропитанной чем-то маслянистым тряпкой, он подошел к Нику и вручил ему сумку, в которой Малем хранил готовые снадобья и ингредиенты.

— На, держи. — сказал дварф. — Захватил заодно. — и отошел в сторону, продолжая полировать меч.

У Никаниэля отлегло от сердца. Ведь на мгновение он подумал, что… Да нет, это все из-за горячки боя. Видимо еще не до конца отошел. Конечно Гвойнан не стал бы воровать Люминистилл. Он, может, ворчун и пессимист, но точно не предатель.

Ник помог Малеммилу сесть и намазал ему руку каким-то пахучим зельем, а другое ученик знахаря, поморщившись, употребил внутрь. После чего поврежденную конечность положили на особую повязку, закрепив ту на шее.

Обедать Малему пришлось левой. Он сказал, что, слава Лаоду, обошлось без перелома, но несколько дней руку лучше не беспокоить. Так что если вдруг опять нападут бандиты, то отряду придется отбивать без его участия. Может максимум метко в них плеваться или обзывать обидными словами.